июля
Председатель «Внешэкономбанка» Сергей Горьков в интервью телеканалу «Россия 24» рассказал о новой стратегии компании, а также о ее основных приоритетах.
В рамках новой стратегии ВЭБ сосредоточился на нескольких основных направлениях и отказался от прежней «всеядности» и, в частности, таких направлений, как коммерческий банкинг и проектов в агропромышленном комплексе.
Об этом председатель «Внешэкономбанка» сообщил в эксклюзивном интервью ведущей программы «Мнение» Эвелине Закамской.
– «Внешэкономбанк» представил новую стратегию развития, в которой вы планируете сосредоточиться на 3 основных составляющих: поддержка экспорта, развитие промышленности, развитие инфраструктуры. Каждое из этих направлений является довольно сложным и требует подходящей конъюнктуры. Как вы оцениваете перспективы данной «триады»?
– Мы предложили матрицу. С одной стороны, это «триада», с другой стороны, матрица заключается в других аспектах, как мы будем претворять новую стратегию.
Мы существуем как институт развития в рамках ограниченных возможностей по фондированию. Важно, чтобы институт развития имел длинные деньги и, самое главное, дешевые деньги. Исходя из экономической ситуации таких денег не так много. Поэтому наша ситуация заключается в том, чтобы исходя из той возможности мультиплицировать ее.
Что касается направлений, то, как вы уже сказали, это инфраструктура, экспорт и промышленность. Причем промышленность не просто в общем понимании, а промышленность высоких «переделов», высокотехнологичные отрасли промышленности и инновации. Мы считаем, что институт развития должен инвестировать в первую очередь в те направления, которые дают толчок к инновационному развитию экономики.
Как всегда, речь идет не только о российском рынке, почти любой рынок обладает свойствами глобального или тем или иным образом связан с глобальным рынком. Поэтому для нас поддержка экспорта — для нас также традиционно важна. В плане поддержки экспорта мы считаем, что есть возможность синергетического эффекта и мы можем объем поддержки экспорта также нарастить, в первую очередь несырьевого.
И, конечно, с точки зрения инфраструктуры наша страна, возможно, имеет самые большие потребности в мире, из-за ее размеров. ВЭБ традиционно имел большую долю проектов в инфраструктуре, и мы предполагаем, что она останется, конечно, исходя из тех размеров фондирования, которыми мы будем обладать в ближайшее время.
– Все эти задачи ставила перед собой предыдущая стратегия ВЭБа, принятая в 2014 году. Однако, как вы признали, эта бизнес-модель не работает в силу изменившихся обстоятельств, прежде всего внешних. Что принципиально нового вы планируете ввести?
– Во-первых, прежняя бизнес-модель в новых условиях оказалась неработоспособной. Это были другие макроэкономические условия, не было санкций, и экономика страны находилась в другом цикле. Во-вторых, если вы посмотрите на портфель ВЭБа, в основном это долгосрочные, низкодоходные проекты. Но при этом они финансировались довольно дорогим возвратным финансированием из европейских рынков.
Когда оказалось, что необходимо возвращать средства в условиях санкций, этот механизм сломался. Инфраструктурные проекты практически всегда являются долгосрочными. Проблема в источниках фондирования. Поэтому неизбежно объем инвестиций в инфраструктуру снижается.
Эту проблему можно решать с привлечением частных инвестиций, а также привлечения средств из других источников, например из стран, которые не объявляли санкции против нас. Что имеется в виду?
Мы подписали с Исламским банком развития меморандум. Мы считаем, что есть возможность привлечения денег из (Персидского — прим. ред.) залива под проекты, хотя арабы всегда очень осторожны, медлительны и для этого нужно создавать условия. Мы собираемся первую сделку по исламскому финансированию сделать в этом году — посмотреть, как это возможно. Совершенно новые направление для России, но мы считаем, что в этом есть потенциал.
Мы активно сейчас работаем с несколькими китайскими банками, мы подписали на этой неделе меморандум о возможном привлечении в этом году средств от китайских банков.
Другой вопрос в частных инвестициях. В этой стратегии мы впервые для себя заложили новый механизм, так называемое синдицирование, то есть, когда ВЭБ финансирует часть проекта и таким образом создает, в банковской среде это называется «банкибл-проект».
«Банкибл» (bankable) делает возможным финансирование другими коммерческими банками, и тогда это позволяет увеличить плечо и позволяет увеличить коэффициент привлечения средств.
В интервью Сергей Горьков еще раз подчеркнул, что новая стратегия «Внешэкономбанка» предполагает большую сфокусированность на выделенных направлениях и отказ от прежней «всеядности»:
«ВЭБ был всеяден. ВЭБ присутствовал везде. Мы сейчас в новой стратегии сказали: мы не идем в ряд отраслей в сельском хозяйстве, потому что есть «Россельхозбанк», есть специальные институты развития. Мы сказали, что мы не идем, к примеру, в малый и средний бизнес или мы не идем в такое направление, как коммерческие банки».
Глава госкорпорации также отметил, что ВЭБ сохранит ориентацию на более длинные по срокам проекты, чем у коммерческих банков. Кроме того, Сергей Горьков также отметил, что «Внешэкономбанк» сможет привлекать средства по ставкам ниже рыночных:
«Средние проекты в банках обычных – это 3–5 лет, у нас – это 7–10 лет, это средние сроки, которые мы сейчас имеем в ВЭБе, в основном… Думаю, мы сохраним эту тенденцию в целом и сроки будут дольше, чем у коммерческих банков.
С точки зрения ставки мы будем где-то, я думаю, на 2–3% ниже, чем рынок, если нам позволит наличие фондирования в целом. Мы будем использовать часть фондирования, которое нам будет представлено, часть мы будем брать с рынка, все равно, это будет на 2–3% дешевле».
